Философско-культурологические исследования

УДК 130.2

Н. А. Бардаченко

Культура современной эпохи — сложное многогранное явление, описываемое множеством концепций и парадигм, среди которых эпоха постиндустриального общества, информационного общества, эпоха постмодерна. Это, прежде всего, эпоха новых технологий, которая предоставила человечеству новые невероятные возможности. Специфика культуры современности во многом характеризуется процессом стремительной цифровизации, и в частности — виртуализации, в рамках которой все большее значение во всех сферах жизни человека и общества приобретают цифровые компьютерные технологии, формирующие особый тип информационной культуры.

Цифровизация как феномен современной культуры сложилась в условиях стремительного развития технологий (информационно-коммуникационных, компьютерных, медиатехнологий), с одной стороны, а с другой — цифровая культура как особая форма существования культуры оказывается неразрывно связанной с феноменом информационного общества.

Состояние и динамика современного культурного пространства, которые во многом зависят от технологической мультимедийной среды, и анализ специфики их изменений, оформившись в концепцию информационного общества, стали предметом научного изучения сравнительно недавно.

Теоретическую основу проблематики цифровизации культуры составляют концепции информационного общества, представленные в трудах М. Маклюэна, Э. Тоффлера, Д. Нейсбита, Д. Белла и Е. Масуда, исследовавших влияние информатизации на смену типов коммуникации, общественное сознание и культуру в целом. Вопросы массовой культуры, столь ярко проявляющие себя в рамках цифровой культуры, стали предметом изучения в трудах виднейших философов и социологов, среди которых Х. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс, О. Шпенглер, Ж. Бодрийяр.

Доминирующее положение цифровой культуры в современную эпоху определено самим статусом цифровых, мультимедийных технологий в нашей жизни, которые оказывают подчас определяющее влияние на все этапы формирования личности, конструирования и репрезентации идентичности (в том числе в многоуровневом и многоаспектном пространстве медиакультуры). Иной технологический уклад, всеобщая компьютеризация общества, связанная в том числе с глобальной сетью Интернет, создают принципиально новые социокультурные устои, неизбежным результатом чего становится тотальная информатизация, при которой информационно-коммуникационные технологии вторгаются в пространство повседневной жизни человека. Здесь важно отметить, что особенностью культуры как явления онтологического является тот факт, что она, по сути, отражает специфику существования и развития общества в целом. Это проявляется в формирующихся устоях, обеспечивающих бытие самого общества в процессе повседневной деятельности. Культурная картина повседневной жизни во многом определяет предметно-практическую направленность бытия человека. И поэтому не случайно, что цифровые технологии, проникая в сферу культуры, становятся весомым фактором влияния на формирование нового культурного опыта, радикально преобразуя поведенческие и культурные модели человека и общества, что требует научного осмысления данных процессов и явлений.

Музыкальная культура современной эпохи, будучи составной частью культурного пространства, также является подверженной влиянию глобального процесса цифровизации. При этом, изучая вопрос цифровизации сферы музыкального искусства, важно рассматривать не просто становление цифровых технологий, но их проявление в культурном пространстве, влияние на становление современного человека и социума.

Несмотря на столь распространенное применение в наши дни, сама суть понятия «цифровая культура» не обрела четкой формулировки, хотя попытки этого предпринимаются уже более четверти века [7]. Исследования проблематики цифрового искусства характеризуются терминологической синонимией и многообразием толкования. Для определения феномена цифрового искусства приводят разные термины: «медиаискусство», «киберискусство», «искусство новых форм», «постинтернетное искусство» и др. Что касается музыкального искусства, то изначально для определения музыки цифровой эпохи применялся термин «компьютерная музыка», который был употреблен после первых обращений к компьютеру как инструменту композитора и применялся в отношении электронной музыки, созданной или воспроизводимой с применением компьютерных технологий. Недостатком такого определения все так же является неоднозначность трактовки: это может быть музыка, написанная с использованием компьютерных технологий; музыка, созданная компьютерными алгоритмами (кибернетическая музыка, алгоритмическая музыка); музыка, в основе которой лежат специфические электронные звуки и тембры (так называемые жанры «8 bit»).

Изучая феномен цифровизации, одни исследователи исходят из того, что это феномен, «появившийся вследствие развития цифровых медиа» [10, с. 70], а другие определяют цифровую культуру как совокупность артефактов и символических структур, «основанных на цифровом кодировании и его универсальной технической реализации, тотально включенных в институциональную систему…» [5, с. 12].

Как видно, цифровая культура характеризуется не просто репрезентацией чего-либо в форме двоичного кода (например, цифровая звукозапись как последовательность преобразованных в виде двоичного кода значений амплитуды звукового сигнала), что, в сущности, раскрывает только технологическую составляющую, но не характер феномена цифровой культуры в целом. Это также особая форма информационного культурного пространства. Дело в том, что цифровая культура предполагает виртуальный тип существования, при котором объекты этой культуры существуют не в материальной, а в иной плоскости. Так, к примеру, К. Пол, доктор философских наук, профессор, автор публикаций о цифровом искусстве, отмечая, что у исследователей все еще нет понимания цифрового медиума (его языка, контекста, истории развития — в общем, специфики), в качестве обозначения специфики виртуальных сетевых объектов, которые взаимодействуют с нами и окружающим миром, предлагает использовать термин «неоматериальность» [1]. Такая «неоматериальность вполне соотносится с понятием «виртуальность». Поэтому, говоря о характере современной культурной среды, следует иметь в виду два состояния: реальное и виртуальное. Таким образом, цифровая культура проявляет новую, виртуальную форму бытования (существуют также термины «киберпространство», «интернет-пространство», «интернет-среда»). При этом к виртуальной части относятся электронные объекты, не имеющие аналога, и копии реальных объектов, и изменения в коммуникационных процессах, что проявляется в культурных моделях коммуникации и многих других аспектах.

Поскольку цифровое искусство предполагает не только иной принцип создания, но также и новый, виртуальный способ существования, музыкальное искусство цифровой эпохи, как и другие виды искусств в целом, — это явление, выходящее за рамки просто творческой деятельности цифровыми средствами, поскольку проявляет культуропреобразующий характер.

Анализируя специфику проявления цифровизации музыкальной культуры, можно выделить несколько последовательных и взаимосвязанных аспектов этого процесса: технологический, творческий, медийный и как итог — общекультурный.

Технологический аспект обусловлен самой природой цифровизации, которая предполагает кодирование музыки (во всем многообразии проявления ее форм) в виде двоичного кода и использование в этом процессе вычислительных и компьютерных средств. Под этим подразумевается, с одной стороны, непосредственное их применение в творческой деятельности (создание музыкального произведения, исполнительская деятельности и т. д.), а с другой — способы представления, репрезентации и распространения, по сути, — существования музыки.

Что касается применения цифровых технологий в музыкальной практике, на сегодняшний день это, в первую очередь, процесс работы с компьютерным программным обеспечением и внешним звуковым оборудованием. Реализация основных методов управления звуком (его оттенками, динамикой, высотой), стала более эффективной благодаря возможности цифровых технологий производить более точную работу со звуком. На данный момент творческая практика большинства современных композиторов в основном опирается на применение виртуальных программных средств, что способствует обновлению и расширению технологии композиторского письма, а перед авторами открываются новые возможности в вопросах аранжировки, записи и редактировании музыкальных сочинений. Это, в свою очередь, актуализирует необходимость в овладении современным композитором возможностями мeдиапрограммирования, звукорежиссерскими технологиями, умением творчески использовать цифровые технологии в редактуре звука [2]. Следовательно, неоспоримым является тот факт, что стремительное развитие компьютерных технологий в конце XX — начале XXI века активизировало творчество композиторов в области работы над звуком и расширило возможности создателей электронной музыки.

Таким образом, из технического исходит творческий аспект цифровизации музыкальной культуры. Практически всю вторую половину XX века охватывают музыкальные эксперименты с использованием компьютера или синтезатора, ставших инновационными средствами творческой деятельности. Это период непрерывного поиска новых нестандартных средств выражения для передачи специфики взаимодействия художника новой эпохи с жизнью, и технологии непрерывно стимулировали творческие эксперименты: композиторы разрушали классические приемы и принципы композиторской практики, основанные на академическом понимании определяющих элементов музыкальной ткани и основополагающих приемов их развития. В результате претерпел серьезные трансформации музыкальный язык, при котором основным тематическим материалом для музыкального опуса стала не только мелодия, но и отдельный звук, тембр, ритмическая группа. При этом помимо музыкальных звуков также часто стали обращаться к шумовым звукам (природного либо индустриального происхождения).

В результате этого в среде цифровых технологий сложились условия для формирования новых или значительного преобразования уже существующих музыкальных практик. Новые технологические возможности изменили и жанрово-стилистический характер музыки, а цифровые технологии расширили эту тенденцию. Использование специализированного музыкального программного обеспечения позволило реализовывать те же задачи, что поставили перед собой композиторы, но уже на более высоком технологическом уровне. К тому же доступность компьютерных технологий и адаптивный пользовательский интерфейс во много раз упростили рутинную работу автора.

Однако при таких особенностях цифровых технологий складывается и другая ситуация. Один из самых значимых реформаторов информационно-технологической среды М. Дертузос, профессор Массачусетского технологического института, отмечал следующие тенденции развития искусства в цифровую эпоху: слияние психофизиологических характеристик человека с компьютерными технологиями, к которым станут прибегать художники, создавая произведения; все возрастающую актуализацию интерактивных качеств аудиовизуальных искусств на основе информационных технологий. По его мнению, с данной тенденцией взаимосвязано усиление такой направленности развития искусств, как игровой и коллегиальный характер нового искусства, в создание которого вовлекается все большее число людей, готовых попробовать себя в качества творца произведения искусства, основанного на цифровых технологиях. Результатом таких тенденций становится доступность и демократизация эстетической функции искусства, поскольку цифровые технологии сосредоточивают и открывают потребителю безграничные возможности приобщения к музыкальным (и не только) материалам [12, с. 151–154]. Петер Вайбель обозначает эту тенденцию как ситуацию постмедиа и характеризует ее следующим образом: «В ситуации постмедиа мы переживаем опыт равенства непрофессиональной общественности, любителей, обывателей, что указывает на формирование нового вида демократического искусства, открытого для участия всех. Платформа для такого участия — Интернет, где все могут публиковать свои тексты, фотографии или видео. Впервые в истории возникла „институция”, „место” и „пространство”, где непрофессиональная общественность может предложить свои работы другим с помощью медиаискусства, не руководствуясь какими-либо критериями» [4, с. 149]. Иными словами, цифровые технологии в музыкальной практике открывают путь дилетантам, непрофессионалам музыкальной сферы, что может негативно сказываться на общей тенденции развития музыкальной культуры.

Так возникает следующий важный аспект цифровизации культурной среды — ее медийность. Мультимедийные технологии почти повсеместно определяют контуры новой культурной парадигмы. Благодаря цифровым (в первую очередь сетевым) технологиям изменились и формы коммуникации в музыкальной сфере — взаимодействия между автором и слушателем. Развитие новых медийных форм коммуникации и репрезентации в музыкальной сфере повлекли за собой новую форму восприятия индивидом культурного пространства, что, конечно, не может не отражаться на развитии современной музыкальной культуры. Н. Б. Кириллова определяет медиасреду как совокупность социальных условий, в контексте которых функционирует медиакультура: «Медиа — это не просто средство для передачи информации, это целая среда, в которой производятся, эстетизируются и транслируются культурные коды» [6, с. 22]. По мнению Д. И. Шаронова, терминологическая эволюция от средства (массовой информации или коммуникации) к среде (т. е. медиасреде) отражает новое понимание медиа как среды становления «особого коммуникативного „пространства медиакультуры”» [11, с. 235]. Функционально медиасреда — это та часть «второй природы» человека, посредством которой он в своей деятельности реализует следующие функции: экстенсивную, инструментальную, коммуникативную, интерактивную и мультимедийную.

Цифровизация сферы искусства охватывает и широкий спектр культурфилософских и эстетических проблем, характерных для философии постмодерна, среди которых: проблемы смещения или даже исчезновения традиционных границ между подлинником произведения искусства и его цифровой копией (примером может служить семплированная музыка); природа творчества; характер коммуникаций между автором и реципиентом (зритель, слушатель), принципы их взаимодействия.

Цифровая эпоха разительно меняет эстетическую сферу, фокусируя внимание на информационном характере восприятия искусства, которое понимается, скорее, как база данных. На роль технологий, особенно заметно проявляющихся в сфере массового искусства, но при этом и воздействующих на сферу «высокого» искусства, одним из первых обратил внимание В. Беньямин в своем эссе 1936 г. «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» [3], рассматривая положение произведений искусства в ракурсе новой медиакультуры.

Анализируя культуру цифровой эпохи, также можно отметить, что характерным для нее являются сжатое восприятие времени, иные методы и формы коммуникации, а это, в свою очередь, определяет выработку нового характера поведения индивидов и соответственно — новые институциональные установки повседневного бытия.

Феномен «сжатия времени» в современном мире настолько ярко проявлен за счет стремительного прогресса, что фактически стал объектом научных исследований как одна из особенностей современной культуры. Отмечая существенное сокращение времени между изобретением и внедрением новых технологий, Э. Тоффлер весьма точно заметил, что «первый патент на пишущую машинку был выдан в 1714 г., а в продажу машинки поступили через полтора столетия». На сегодняшний день «такой разрыв между идеей и ее реализацией невозможно представить» [9, с. 40], поскольку усилия современной индустрии целенаправленно сокращают время между изобретением и его внедрением. Подобная тенденция прослеживается и в музыкальной культуре. Такая скорость и объемы производства музыки, характерные для современной культуры, в предшествующие эпохи просто невозможно было представить. Если в прошлом композиторы тратили годы на работу над произведением, то в настоящий момент на это могут быть затрачены считанные месяцы, а бывает, и дни, что, впрочем, отражается на качестве художественной составляющей такого произведения.

С этим связан и следующий аспект цифровой культуры, также подверженный фактору временного «искажения», — форма коммуникации. Современная коммуникация отличается определенной особенностью, характеризующей музыку скорее как информационный продукт, что возникает вследствие колоссальных объемов и темпов появления новой музыки. И в этой ситуации на поиске истинно ценностного в музыкальном искусстве делается все меньший акцент: «У субъекта, оперирующего большими данными, формируется в значительной степени иной тип мышления, в основе которого лежит количество и корреляция разнообразных массивов информации…» [8, с. 7].

Следствием измененного восприятия времени и возникновения новых форм коммуникации является изменение восприятия искусства. Специфика виртуализации музыкальной культуры отличается тем, что в современных реалиях ключевую роль начинает играть не музыка как произведение художественной деятельности, а статус и популярность автора, а также те нарративы, которые он транслирует в своем творчестве.

В заключение можно отметить, что закономерный вопрос о статусе современных цифровых технологий как прогрессивного компонента развития современной культуры поставлен уже достаточно давно. Однако, несмотря на их прогрессивный характер и позитивные тенденции как инновационного инструментария в музыкальной практике, их проявление в культурной сфере порой приводит к негативным тенденциям. Безусловно, музыкальная культура современной эпохи неизбежно будет развиваться в векторе все более усиливающейся цифровизации и технологизации, формирующей, в свою очередь, изменения в музыкальной культуре, результаты которых еще предстоит пережить и осмыслить. Таким образом, обозначенные в статье вопросы представляют ряд серьезных проблем современной культуры, требующих дальнейшего исследования, философского и культурологического анализа.

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Алумов, С. «Цифровое искусство»: как художники используют интернет [Электронный ресурс] / С. Алумов. — Режим доступа: https://discours.io/articles/ chapters/tsifrovoe-iskusstvo-kak-hudozhniki-ispolzuyutinternet.
2. Белунцов, В. О. Трюки и эффекты / В. О. Белунцов. — СПб.: Питер, 2005. — 448 с.
3. Беньямин, В. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости: избранные эссе / В. Беньямин; под ред. Ю. А. Здорового. — М.: Медиум, 1996. — 240 с.
4. Вайбель, П. Медиаискусство: от симуляции к стимуляции / П. Вайбель; пер. с англ. К. Бандуровского // Логос. — 2015. — Т. 25. — Вып. 4. — С. 135–162.
5. Галкин, Д. В. Digital Culture: методологические вопросы исследования культурной динамики от цифровых автоматов до техно-био-тварей / Д. В. Галкин // Международный журнал исследований культуры. — 2012. — № 3. — С. 11–16.
6. Кириллова, Н. Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну / Н. Б. Кириллова. — М.: Академический Проект, 2006. — 448 с.
7. Кузнецова, Т. Ф. Цифровая культура / Т. Ф. Кузнецова // Знание. Понимание. Умение. — 2018. — Вып. 4. — С. 233–237.
8. Миронов, В. В. Платон и современная пещера bigdata / В. В. Миронов // Вестник Санкт-Петербургского университета. Философия и конфликтология. — 2019. — Вып. 1. — С. 4–24.
9. Тоффлер, Э Шок будущего: пер. с англ. / Э.Тоффлер. — М.: ACT, 2008. — 560 с.
10. Шамшурин, Д. А. Цифровые медиа как фактор культурной глобализации / Д. А. Шамшурин // Международный научно-исследовательский журнал. — 2018. — Вып. 6 (72), ч. 2. — С. 70–75.
11. Шаронов, Д. И. О коммуникативном смысле медиатизации / Д. И. Шаронов // Вестник ВГУ. — 2008. — Вып. 2. — С. 234–239.
12. Dertouzos, M. What Will Be: How the New World of Information Will Change Our Lives / M. Dertouzos. — New York: HarperEdge, 1997. — 336 p.

 

 

Бардаченко Н. А. Музыкальная культура в эпоху цифровизации

В статье рассматривается феномен цифровизации как фактор воздействия цифровых технологий на сферу музыкальной культуры, влияющий на формирование нового культурного опыта и изменяющий специфику восприятия музыки. Музыка, как и технологии, является неотъемлемой частью жизни каждого человека. И техника, и искусство находятся в непрерывном развитии, в связи с чем их взаимовлияние всегда динамично. Не вызывает сомнения тот факт, что в последние десятилетия происходят фундаментальные изменения как в совершенствовании современных технологий, так и в создании новых форм музыкальной культуры. Таким образом, цель данной работы состоит в том, чтобы изучить особенности влияния цифровизации на музыкальное творчество и выявить специфику трансформации культурного пространства.

Ключевые слова: цифровая культура, цифровое искусство, цифровые технологии, медиатехнологии, виртуальность, электронная музыка, музыкальное творчество.

 

Bardachenko N. A. Musical Culture in the Age of Digitalization

The article examines the phenomenon of digitalization as a factor in the impact of digital technologies on the sphere of musical culture, influencing the formation of a new cultural experience and changing the specifics of music perception. Music, like technology, is an integral part of every person’s life. Both technology and art are in continuous development, and therefore, their mutual influence is always dynamic. There is no doubt that in recent decades fundamental changes have been taking place, both in the improvement of modern technologies and in the creation of new forms of musical culture. Thus, the purpose of this work is to study the features of the impact of digitalization on musical creativity and to identify the specifics of the transformation of the cultural space.

Key words: digital culture, digital art, digital technologies, media technologies, virtuality, electronic music, musical creativity.