Философско-культурологические исследования

УДК 793.31:130.2:394.2

В современных условиях развития культуры каждого народа одной из задач в сохранении национальной идентичности является осмысление уникальности и неповторимости культурных достижений этносов. Активизация современных поисков своих этнических и национальных истоков и корней, а также интерес к традициям и обычаям своего народа, своей культуры характерны и для восточного славянства. Этногенез восточных славян происходил в эпоху древнего язычества, от которой почти не осталось письменных источников. При явном недостатке фактологической базы древнейшая история восточного славянства может быть освещена лишь с помощью научных гипотез. Исследования, посвященные изучению этногенезиса восточных славян, проводились целым рядом ученых и исследователей (Т. И. Алексеева, В. В. Седов, В. П. Кобычев, Б. В. Личман и др.), но осталось много вопросов, которые требуют детального изучения.

Феномен национального характера имеет различные формы проявления, из которых в большей степени изучены язык (разговорный, язык жестов) и не изучены в достаточной мере художественные и иные формы воплощения национального характера, в частности пластичность. Цель данного исследования – определить степень взаимосвязи этногенеза с образной пластичностью восточных славян.

Понятие «пластичность» традиционно рассматривается в двух аспектах: теоретическом и практическом. Так, в практической пластичности особое внимание уделяется символической, знаковой природе данного явления. К. Леви-Стросс, анализируя культуры разных племен, их обряды, традиции, приходит к выводу, что существует прямая зависимость между пластикой человека и характером его мышления [7]. В. А. Фортунатова рассматривает пластичность как культурную единицу и дает ей культурологическую оценку. «По движениям может быть составлена история „человека общественного”, человека в его взаимоотношениях с внешним миром и в конечном счете – с самим собой. Ведь пластика – это не только существование тела в пространстве, но также и бытие души, рисунок движения и узор слова одновременно. Пластическая мысль, пластическое выражение звука, краски или слова точно так же изобразительны и противостоят хаосу, как и человеческая поступь, жестикуляция, телодвижения» [13]. Ощущение пластичности подсознательно рождается уже на ранних стадиях развития культуры. Как известно, человек изначально является существом гармоничным, стремящимся жить в согласии с природой, с окружающим его миром. Ведь пластичность как культурная категория обладает выраженной тенденцией к исторической эволюции своих форм, определяя доминанты различных эпох и периодов человеческого развития. Современное искусство направленно в будущее, но в силу своих традиций тесным образом связано с прошлым. Национальный характер значительнее, чем в языке, воплощается в пластике и является имманентным выражением национального начала культуры.

Восточнославянский народ в течение веков создавал самобытную культуру, которая отображает его многогранную жизнь. Одним из главных сокровищ является танцевальное искусство. Лучшие художественные образцы танцев, созданных на основе фольклора, сохранились и дошли до наших дней.

В танце человек способен выразить всю свою сущность и противоречивость, природную пластику, изобразить различные жесты и движения. Еще Аристотель сформулировал очень важную мысль о том, что «пляска подражает своими ритмическими движениями нравам, страсти, обычаям и воплощает невидимую мысль» [1]; именно благодаря особой пластике и выразительности танец глубоко волнует человека и в силу образной специфики выступает общепонятным средством передачи информации. Поскольку элементы танцевального языка обладают полисемантичностью, то огромную роль для понимания образа играет танцевальное исполнение, в котором танец является пластической речью.

Понятие «танец» употребляется в узком и широком значении. В узком смысле он относится к исторически более поздним формам, когда становится видом искусства. В широком же танец предстает как особый вид человеческой деятельности, в котором через пластику, ритмические движения и позы реализуются представления человека о мире и самом себе.

Если проанализировать особенности культуры древних племен, их обряды и традиции, можно проследить определенную зависимость между пластикой человека и характером его мышления, так как танец издавна представлял собой ядро культуры, которое выражает особенности этноса.

По этому поводу Н. Эльяш пишет: «Танцевальное искусство прошло сложный эволюционный путь. Из примитивных, простых видов пластики постепенно рождались художественно законченные танцевальные формы…» [12, с. 10].

По мнению Е. А. Королевой, существует две основные ветви первобытного танца: ритуально-обрядовый танец и танец бытовой. Она считает, что последний произошел от ритуального, это тот же обрядовый танец, только утративший свое магическое значение. Таким образом, исходной формой танца был обрядовый, ритуальный танец, неразрывно связанный с религиозными, мифологическими, мистическими представлениями и жизнедеятельностью первобытного общества [6, с. 10].

Одним из самых древних и самых массовых видов искусства является народный танец, в котором находят отражение социальные и эстетические идеалы народа, его история, трудовая деятельность на протяжении веков, жизненный уклад, нравы, обычаи, характер. Народ создает в танце идеальный образ, к которому стремится и который утверждается в эмоционально-художественной форме.

Художественно отображая действительность, танец передает миропонимание народа, его современное представление о прекрасном – это одна из главных художественных особенностей народного танца. В нем отражается современное понимание действительности средствами танцевального языка, который складывался веками, доступного, понятного любому народу. Опираясь на материалы книги В. Баглай «Этническая хореография народов мира», хотим отметить, что в прошлом танец играл большую роль в жизни человека, сопровождал его в течение всей жизни. Так, некоторые обычаи и обряды включают в себя ритуальные танцы: рождение младенца; формирование семьи − брак; помощь в трудную минуту − бой, болезнь; танец исполняли даже во время скорби. Кроме того, танец влиял на человека как лечебное средство [2].

Народный танец – один из древнейших видов фольклора. Его тесная связь с жизнью народа, проявившаяся еще в первобытном обществе, осуществлялась на всем протяжении истории человечества [9, с. 448]. Как и другие виды народного творчества, народный танец развивался в ходе всей истории человечества, обогащаясь новым содержанием и своеобразными выразительными средствами. В нем нашли отражение традиции, обряды, доброта, мягкий юмор и другие черты, присущие восточнославянскому характеру.

Основой и началом народного танца были хороводы, которые выполнялись под сопровождение песни. Текст песни предопределял рисунок и раскрывал ее сюжет, иллюстрируя действие и представляя действующих лиц. Хороводы являются первобытной формой народного фольклора, обрядовым действием – величанием Весны, первоосновой народного танцевального искусства, которое сохранилось и дошло до наших дней.

Хороводы делились на трудовые и бытовые, а по рисунку – на круговые, линейные и др. Бытовые танцы России, Украины и Беларуси имели и общие черты – это кадрили и польки, которые были переняты от других народов.

В основе русского танцевального искусства лежат народные игры, старинные обряды, песни и хороводы. Хороводы в русском народном быту весьма многообразны. Их характерным признаком является сочетание движения большой массы участников с песней, а нередко и с разыгрыванием в лицах содержания песни.

Хороводных песен известно очень много. В них ярко и разносторонне отражена трудовая деятельность крестьянина и вся его повседневная и праздничная жизнь. Существуют хороводные песни, рассказывающие о том, как «пашеньку пахать», сеять просо, выполнять прочие полевые работы [11, с. 15].

Множество на Украине танцев и игр, связанных с различными временами года. К числу таких игр относятся: весенние – «Веснянки», летние – «Зеленый шум», «Заинька», осенние – «Ходит гарбуз по городу», «Перепилко», зимние – «Метелицы». Все эти танцевальные игры близки к хороводному типу, художественные образы, используемые в них, взяты из жизни природы, но по характеру исполнения они различны.

На Украине, кроме известных хороводов «Воротца», «Кривой танец», «Марина» и других, большое разнообразие наблюдается в бытовых танцах (гопаки, казачки, метелицы), танцы на трудовую тематику («Кузнецы», «Косари», «Лесорубы»). К героическим и обрядовым танцам относятся «Аркан», «Свадебный», «Решето».

Одним из самых древних и любимых видов народного творчества Беларуси является народный танец, и так же, как музыка и песня, он имеет свою многовековую историю. Музыкальным сопровождением белорусских народных танцев обычно служили скрипка и бубен, в некоторых областях к ним присоединялись еще цимбалы, дуда и гармонь.

Рассмотренное подтверждает, что хороводы являются первобытной формой народного фольклора, обрядовым действием и первоосновой народного танцевального искусства, которые сохранились и дошли до наших дней. Но эти хороводы, с теми или другими изменениями, бытовали у всех восточнославянских народов. Среди них были и такие, которые по характеру напоминали игры и развлечения. Поэтому не удивительно, что молодежь и дети наряду с исполнением хороводов устраивали разные игры и развлечения.

Самым поэтическим праздником, широко отмечавшимся у восточных славян, следует считать праздник Ивана Купала (Купайла), состоящий из ряда обрядов и традиций. К нему молодежь готовилась загодя: делали чучело, готовили деревца (называли их «мареной» или «купалом»), плели из живых цветов венки, собирали хворост. Вечером, когда за горизонтом пряталось солнце, а на небе появлялись звезды, молодежь собиралась в условленном месте (по большей части неподалеку от реки, на опушке леса или у рощи), и вокруг «марены» начинали водить хороводы, основной темой которых была любовь. На первый взгляд, такая незначительная деталь, как вождение хороводов вокруг очага или марены, отображала всего лишь определенный праздничный обряд, но в действительности именно эта составляющая придавала купальским хороводам специфический национально-славянский колорит, ярко подчеркивала их поэтическую сторону.

Об исполнении песен и хороводов в ночь на Ивана Купала отдельных этнографических групп (например, жителей Петровского района) культуролог Е. Линёва писала: «Наконец начинает смеркаться: легкий туман спускается на горы. Отдельные группы девушек появляются на горах, на разной высоте: „…но малая ночка Петривочка, не выспалась наша дивочка…ˮ. Запев подхватывают другие множественные голоса, звонкие, чистые, бесконечной силы и энергии. Поет уже не одна группа, – своеобразная мелодия, от которой веет чем-то архаичным, вроде бы вызывала в ответ вторую песню, третью, четвертую. Теперь уже поют везде, на горах, к самим вершинам, которые теряются в лесу. Оригинальной многоголосой фугой звучит песня в тумане, на горах, группы молодые двигаются и поют» [5, с. 11]. И далее: «Часто на праздник Купала молодежь приглашала музык – исполнителей на народных инструментах, которые играли на скрипках, цимбалах, балалайках, свирелях отдельно взятых или в ансамбле вместе с бубном сопровождали песенную мелодию. Оживленнее вился хореографический рисунок танца, удобнее и легче становилось петь его участникам. Но веселее всего проводила молодежь остальные праздники в танцах, которые организовывала после хороводов. Весело щебетала скрипка, которой вторила басоля, рьяно выстукивал бубен. В ночной темноте, над долиной, из которой виднелся очаг, раздавалась мелодия гопака или казачка, лявонихи, кадрили. В танце кружила молодежь. Слышно было веселый смех, шутки, остроумные словца. Молодежь веселилась до рассвета» [Там же, с. 15].

Здесь важно отметить, что когда-то, в седой древности, веснянки и хороводы имели обрядовое значение и по традиции, которая складывалась веками, выполнялись в соответствующее время года. Первым ощутимым нарушением этих традиций было исполнение бытовых танцев – гопаков, казачков, кадрилей – в сопровождении инструментальной музыки. Вкрапления бытовых танцев в обряд постепенно изменяли его начальное значение. Обрядовая церемония, художественные средства, произведения, которые входили в репертуар, остались в памяти народа как неотъемлемая часть зрелища.

После праздника Купала музыка замолкала. Приближалась горячая пора жатв. Все люди, от мала до велика, выходили в поле, где работа кипела от заката до рассвета. Но тяжелый, напряженный труд хлеборобов оканчивался. Торжественно жнут последний сноп, плетут венок из колосков и полевых цветов, которым чествуют одну из девушек. Вся церемония сопровождается особыми песнями. Затем все, кто был на жатвах, выстраиваются в колонну или становятся группами. В голове колонны становится девушка, украшенная венком из многочисленных цветов (ее называют царевной). Процессия направляется в село, далеко разносятся громкие песни. Среди них важное место занимают «припевки» у украинцев; «лявонихи» у белорусов; «кадрильные» у россиян, которые пели попутно с танцем. Многие из участников колонны идут в пляс. Это лишь начало традиционного праздника, который называют обжинками. Дальше он превращался в пир и массовые гуляния, на которых вволю пели и танцевали.

Неизменными участниками этих пиров и массовых гуляний были народные инструментальные ансамбли, исполняющие по большей части музыку к танцам. Радость трудовой победы всегда выливается в песню и танец – эти неизменные вестники народного счастья. Уже в народном празднике обжинок наблюдается органическое переплетение элементов обрядности с народным бытом, где художественное творчество (песни, танцы, инструментальная музыка) является тем звеном, которое их объединяет [Там же, с. 119].

Каждый восточнославянский народ в течение веков создавал самобытную культуру, которая отображает его многогранная жизнь. Одним из самых ценных ее сокровищ является танцевальное искусство. Дошедшие до наших дней художественные образцы были созданы на основе народного фольклора. Это один из ярких примеров воплощения традиций и обрядов, накопленных в разные времена и переданных из поколения в поколение, являющихся неким символическим действием.

Способность, одаренность, знания и умения людей находят отражение не только в предметном проявлении, но и в разнообразном мире символики. Через многочисленные символы человек связан с опытом как нынешних, так и грядущих поколений. Для каждой культуры характерна своя уникальная система кодов, владея которыми человек имеет возможность интерпретировать и создавать текст этой культуры. Таким образом, создается специфическая система передаваемости человеческого опыта, существенным элементом которой является обрядность.

По мнению культуролога И. Скорульского: «Обряд – это особенное коллективное символическое действие, с помощью которого наглядно-образными средствами оформляются и отмечаются важные события общественной и личной жизни» [8, с. 44].

Культуролог Г. Загадарчук по поводу обряда высказывает такую мысль: «Отличительной особенностью обряда является его символическая условность, образность. Обряд – это всегда символ тех или других идей, норм, идеалов, ценностей, отношений, наставлений, символ определенного события, символического воплощения социального опыта». Характерным для обряда является художественное оформление всего его комплекса [4, с. 92].

Так как обрядовые действия тесно связаны с традициями и обычаями, каждый восточнославянский народ отличается своими, только ему присущими обрядами.

В. Бойко дает следующие определение традиции: «Традиция – это то, что передается от поколения к поколению как общепринятое, общеобязательное, проверенное прошлым опытом. Цель традиции заключается в том, чтобы закрепить и воссоздать в новых поколениях определенные способы жизнедеятельности, типы мышления и поведения. Формой проявления традиции являются обычаи и праздники» [3, с. 77].

Эта традиционная культура тесно связана с естественными условиями, историческим бытием каждого народа, образом его жизни, деятельностью, характером. Она выражена в разных формах: материальной и духовной (обычаях, обрядах, традиционных знаниях, художественных изделиях, песнях, сказках, загадках, думах, танцах и т. п.).

Среди множества старославянских обрядов особое место занимает свадебный обряд. Так, А. Терещенко, описывая украинскую свадьбу, выделил небольшую подтему «танцы», которые исполнялись во время этого обряда. Автор достаточно образно показал, как исполняли когда-то гопак под мелодии известной песни «Горлица» и популярную метелицу. Бегло он вспоминает также и казачок.

Наблюдательный этнограф А. Терещенко ярко передал характер выполнения женских танцев, их лирическую расцветку, грациозность движений исполнительниц и т. п. Не менее ярко описывает он и характер исполнения мужских танцев, а также танцев, общих для женщин и мужчин (например, метелицы). Собственно, из его труда впервые узнаем не только о танцах, которые бытовали в народе, но и о некоторых особенностях их исполнения [10, с. 37].

Осенью начинался свадебный период, к этому радостному событию в жизни человека готовились заранее, потому что свадебный обряд – один из самых сложных. Он состоит из сватовства, обручения, каравая и самой свадьбы. На свадьбу определяются специальные люди, которые отвечают за проведение этого обряда. Центральными лицами свадьбы, конечно, были молодая и молодой, а также их родители. Для выполнения устоявшихся обрядов предназначались старосты, дружки, бояре, кухарки, музыки. Каждое из этих действующих лиц или групп участников свадьбы имело соответствующее задание, которое необходимо было выполнить как можно лучше.

Кроме родственников и ближайших друзей, которых приглашали молодые, приходили посмотреть на свадьбу и развлечься все, кто пожелает: молодежь, чтобы повеселиться и потанцевать; старшие, чтобы посмотреть на свадьбу и на то, как проводит время молодежь; дети, чтобы поиграть в жмурки, длинную лозу или же образовать самостоятельный небольшой круг и, старательно подражая молодежи, поучиться у нее танцевать. Все это происходило в главный день свадьбы – воскресенье. Когда свадебные помощники садилась за столы, чтобы отметить дежурный эпизод свадьбы, во дворе или на улице музыка играла танцевальные мелодии – метелицы, гопаки, казачки, полечки, лявонихи, вальсы, кадрили и т. п. В хате дружки и сваты пели свадебные песни, а на улице группа ребят, присоединившись к девушкам, начинала петь свои песни. Часто случалось, что повеселиться и потанцевать на свадьбе приходила молодежь из соседних сел и городов, особенно когда на свадьбе играли «смышленые» музыки.

На второй день (в понедельник) свадьбу отмечали родственники и ближайшие друзья. Действие переносились в закрытое помещение. Изменялся соответствующим образом и репертуар. Его основу составляли разнообразные гопаки, казачки, полечки, вальсы. Часто исполнялись сюжетные танцы. Музыкам работы на свадьбе всегда хватало. Они являлись ее неизменными участниками от начала до конца. На свадьбе они выполняли почти весь свой достаточно широкий репертуар, куда входили преимущественно песенные и инструментальные мелодии мазурок, разнообразные марши, под которые молодые шли к венцу, встречали их из церкви, под звуки марша ходили вместе с молодыми к благословению у родителей, сопровождали свадебный поезд и, что важнее всего, – играли танцевальные мелодии, припевы и частушки.

Здесь следует отметить, что танцы, будучи неотъемлемой, органической частью свадьбы, делали ее доступной для всех, вносили в свадебный обряд не только элементы быта, но в первую очередь обогащали ее художественную часть, придавали ей настроение веселья и радости. Весь свадебный обряд и его художественная часть (песни, инструментальные пьесы и танцы) превращали брак в значительное событие, в котором участвовали не только молодые, их родственники и друзья, но и значительная часть населения села или города. Для молодых супругов это было самое выдающееся событие, которое оставалось в памяти на всю жизнь. «Можно считать справедливым, что свадебный обряд накладывал на молодую семью моральные обязательства, подкрепленные обществом» [Там же, с. 43 – 48].

Следует отметить и то, что в свадьбе еще в большей степени, чем в празднике Купала, переплетались обрядность и быт, при этом гармонично дополняя друг друга. В его художественной части одно из основных мест принадлежит танцам.

Кроме обрядов веснянки, Купала и свадьбы, восточнославянская молодежь когда-то проводила свой досуг на улицах и вечерницах (у украинцев), посиделках (у россиян и белорусов). На улицах молодежь собиралась весной и летом. Когда же наступали холода, сборы их переносились к большим хатам, часто по очереди у разных хозяев. Следовательно, улица и вечерницы – это один и тот же обычай, проведение которого зависит лишь от естественных условий. На них можно было услышать все: небылицы, сказки, шутки, песни. Однако улица или вечерницы не обходились без танцев, в которых участвовали почти все. Здесь танцевали метелицу, гопак, казачок, коломыйку, польку, кадриль, камаринскую, мазурку, вальс и множество других танцев.

Подводя итог вышесказанному, отметим, что восточнославянская культура как источник народной хореографии дала ей значительное количество схожих танцевальных движений. Некоторые из них имеют, например, одинаковые названия, отличаясь лишь формой и характером исполнения. Это дает нам возможность утверждать, что этногенез напрямую связан с пластичностью культуры восточнославянского народа, которая визуализируется и проявляется в фольклорном искусстве.

Обычаи и традиции восточнославянских народов имеют много общего между собой, но им присущи и определенные культурные и этнические различия.

Именно народные праздники, обычаи и обряды, которые бытовали в народе, стали животворным источником для формирования и развития танцевальной культуры восточных славян. В целом каждый восточнославянский народ издавна славится ярким фольклорным искусством.

Таким образом, каждый восточнославянский народ на протяжении веков создавал самобытную культуру, которая отражает его многогранную жизнь, а народный танец как часть этой культуры отражает социальные и эстетические идеалы восточных славян, их историю, трудовую деятельность, жизненный уклад, нравы, обычаи, характер. Следовательно, одним из самых ценных сокровищ восточнославянской культуры является танцевальное искусство. Лучшие художественные образцы русских, украинских и белорусских танцев, созданных на основе фольклора, сохранились и дошли до наших дней.

ЛИТЕРАТУРА

1. Аристотель. Об искусстве поэзии [Электронный ресурс] / Аристотель // Аристотель. Поэтика. Об искусстве поэзии. – М. : Гос. изд-во худож. лит., 1957. – С. 39 – 140. – Режим доступа :

http://philolog.petrsu.ru/filolog/lit/arispoes.pdf.

2. 2. Баглай В. Е. Этническая хореография народов мира / В. Е. Баглай. – Ростов н/Д. : Феникс, – 405 с.
3. Бойко В. Л. Танцевальные композиции и этюды танцев народов мира / В. Л. Бойко, О. С. Бердовский. – Киев : Муз. Украина, 1971. – 135 с.
4. Загадарчук Г. О. Украинский национальный характер. / Г. О. Загадарчук. – Киев : Наук. думка, 1997. – 114 с.
5. Історія української культури / за ред.. І. Крип’якевича. – К. : Либідь, 1994. – 656 с.
6. Королева Е. А. Ранние формы танца / Е. А. Королева. – Кишинев. : Штиинца, 1977.– 215 с.
7. Леви-Стросс К. Структурная антропология / К. Леви-Стросс ; пер. с фр. В. В. Иванова. – М. : ЭКСМО, 2001. – 512 с.
8. Скорульський М. М. Праздники. Обряды. Традиции / М. М. Скорульский. – Киев : Знание, 1999. – 142 с.
9. Суриц Е. Я. Все о балете / Е. Я. Суриц. – М. : Музыка, 1966. – 455 с.
10. Терещенко А. А. Праздники и обряды. Истоки и современность. / А. А. Терещенко. – М. : Знание, 1982. – 32 с.
11. Ткаченко Т. Народный танец / Т. Ткаченко. – М. : Искусство, 1954. – 680 с.
12. Эльяш Н. Образы танца / Н. Эльяш. – М. : Знание, 1970. – 240 с.
13. Фортунатова В. А. Человек в мире культуры : учеб. пособие / В. А Фортунатова. – Н. Новгород : НГПУ, 1998. – 98 с.

БАЗАНОВА О. А. ТАНЕЦ КАК ОБРАЗНО-ПЛАСТИЧНОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ МЕНТАЛИТЕТА ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКИХ НАРОДОВ

В статье рассматривается танцевальное искусство восточных славян в контексте народных традиций и обрядов, а также взаимосвязь национального характера с образной пластичностью. Рассмотрены истоки танцевальной культуры трех народов, указаны их общие характерные черты.

Ключевые слова: народный танец, обряд, традиция, пластичность, национальный характер.

 

BAZANOVA O. A. DANCE AS IMAGE AND PLASTIC MENTALITY EMBODIMENT OF EAST-SLAVIC PEOPLES

The article deals with the Eastern Slavs terpsichorean art in the context of national traditions and rites, and also correlation between national character and dance plastic. The dance culture sources of three nations are considered, the common characteristics are specified.

Key words: folk dance, rite, tradition, plastic, national character.